Изменения Экспрессии микроРНК

Teratogen-induced alterations in microRNA-34, microRNA-125b and microRNA-155 expression: correlation with embryonic p53 genotype and limb phenotype Keren Gueta (karen.g610@gmail.com) Natali Molotski (natali_mol@hotmail.com) Natali Gerchikov (natashagv@gmail.com)Eyal Mor (eyalmoro@gmail.com) Shoshana Savion (shoshans@post.tau.ac.il)Amos Fein (amosfein@post.tau.ac.il) Vladimir Toder (toder@post.tau.ac.il) Noam Shomron (nshomron@post.tau.ac.il) Arkady Torchinsky) BMC Developmental Biology 2010, 10:20 doi:10.1186/1471-213X-10-20 Full Article
	В большом количестве исследований члены microRNA (miRNA)-34 семейства, такие как miRNA-34a, miRNA-34b, miRNA-34c, а также miRNA-125b и miRNA-155, как было показано, я.регуляторами апоптоза. Способность этих miRNAs осуществлять свою функцию в основном приписывается их способности взаимодействовать с p53 опухолевым супрессорром, который является мощным регулятором чувствительности к тератогенам эмбрионов. Исследовали могут ли miRNA-34a/b/c, miRNA-125b и miRNA-155 играть роль в тератогенезе с использованием p53^+/- беременных мышей, обработанных cyclophosphamide (CP), в качестве модели. Оценивали как CP-индуцированные альтерации в экспрессии этих miRNAs в эмбриональных конечностях, коррелируют с эмбриональным p53 генотипом и с CP-индуцированными фенотипическими отклонениями в конечностях. Конечности p53 позитивных эмбрионов оказались более чувствительными к CP-индуцированному тератогенному инсульту, чем конечности p53 негативных эмбрионов. Задние конечности затрагивались более тяжело, чем передние. Сильная экспрессия miRNA-34a наблюдалась в передних и задних конечностях p53^+/+ эмбрионов, подвергшихся воздействию 12.5 mg/kg CP. Доза в 20 mg/kg CP вызывала почти двукратное увеличение уровня экспрессии miRNA-34a по сравнению с p53^+/+ эмбрионами, обработанными низкой дозой. Наблюдалось также увеличение экспрессии miRNA-34b и miRNA-34c. Интересно, что эта доза активировала miRNA-34a и miRNA-34c в передних конечностях p53^-/- эмбрионов. Когда эмбрионов подвергали действию 40 mg/kg CP, то паттерн экспрессии miRNA-34a/b/c был идентичен тому, что зарегистрирован в конечностях эмбрионов, подвергшихся действию 20 mg/kg CP. Однако эта доза супрессировала экспрессию miRNA-125b и miRNA-155 в передних и задних конечностях p53^+/+эмбрионов. Это исследование продемонстрировало, что тератогеном индуцированный дисморфогенез конечностей может быть связан с отклонениями в экспрессии miRNA-34, miRNA-125b и miRNA-155. Оно также впервые показало, что существуют p53-независимые механизмы, вносящие вклад в тератогеном-индуцированную активацию miRNA-34a и miRNA-34c. В то же самое время, тератогеном индуцированная супрессия miRNA-125b и miRNA-155 может зависеть от p53. Анализ корреляций между паттерном экспрессии протестированных miRNAs, регулирующих апоптоз, может выявлять отличия др от др.в отношении их функциональной роли в тератогенезе: некоторые miRNAs действуют, чтобы защищать эмбрионы, тогда как др. miRNAs поддерживают тератогеном индуцированный процесс неправильного развития, чтобы индуцировать эмбриональную гибель. Expression of miRNA-34, miRNA-125b and miRNA-155 in the forelimbs (FL) and hindlimbs (HL) of p53^+/+ and p53^+/+ embryos of mice exposed to different doses of CP.

В большом количестве исследований члены microRNA (miRNA)-34 семейства, такие как miRNA-34a, miRNA-34b, miRNA-34c, а также miRNA-125b и miRNA-155, как было показано, я.регуляторами апоптоза. Способность этих miRNAs осуществлять свою функцию в основном приписывается их способности взаимодействовать с p53 опухолевым супрессорром, который является мощным регулятором чувствительности к тератогенам эмбрионов. Исследовали могут ли miRNA-34a/b/c, miRNA-125b и miRNA-155 играть роль в тератогенезе с использованием p53^+/- беременных мышей, обработанных cyclophosphamide (CP), в качестве модели. Оценивали как CP-индуцированные альтерации в экспрессии этих miRNAs в эмбриональных конечностях, коррелируют с эмбриональным p53 генотипом и с CP-индуцированными фенотипическими отклонениями в конечностях. Конечности p53 позитивных эмбрионов оказались более чувствительными к CP-индуцированному тератогенному инсульту, чем конечности p53 негативных эмбрионов. Задние конечности затрагивались более тяжело, чем передние. Сильная экспрессия miRNA-34a наблюдалась в передних и задних конечностях p53^+/+ эмбрионов, подвергшихся воздействию 12.5 mg/kg CP. Доза в 20 mg/kg CP вызывала почти двукратное увеличение уровня экспрессии miRNA-34a по сравнению с p53^+/+ эмбрионами, обработанными низкой дозой. Наблюдалось также увеличение экспрессии miRNA-34b и miRNA-34c. Интересно, что эта доза активировала miRNA-34a и miRNA-34c в передних конечностях p53^-/- эмбрионов. Когда эмбрионов подвергали действию 40 mg/kg CP, то паттерн экспрессии miRNA-34a/b/c был идентичен тому, что зарегистрирован в конечностях эмбрионов, подвергшихся действию 20 mg/kg CP. Однако эта доза супрессировала экспрессию miRNA-125b и miRNA-155 в передних и задних конечностях p53^+/+эмбрионов.

Это исследование продемонстрировало, что тератогеном индуцированный дисморфогенез конечностей может быть связан с отклонениями в экспрессии miRNA-34, miRNA-125b и miRNA-155. Оно также впервые показало, что существуют p53-независимые механизмы, вносящие вклад в тератогеном-индуцированную активацию miRNA-34a и miRNA-34c. В то же самое время, тератогеном индуцированная супрессия miRNA-125b и miRNA-155 может зависеть от p53. Анализ корреляций между паттерном экспрессии протестированных miRNAs, регулирующих апоптоз, может выявлять отличия др от др.в отношении их функциональной роли в тератогенезе: некоторые miRNAs действуют, чтобы защищать эмбрионы, тогда как др. miRNAs поддерживают тератогеном индуцированный процесс неправильного развития, чтобы индуцировать эмбриональную гибель.

Expression of miRNA-34, miRNA-125b and miRNA-155 in the forelimbs (FL) and hindlimbs (HL) of p53^+/+ and p53^+/+ embryos of mice exposed to different doses of CP.